Невская битва

Знаменательная Невская битва состоялась 15 июля 1240 года. Войска шведских захватчиков и новгородские ополченцы, руководимые князем Александром Ярославовичем, сошлись на местности, где приток Ижора впадает в Неву. Никто не оспорит, что Невское сражение, ставшее кульминацией разделения сфер влияния на востоке Прибалтики, возымело колоссальное значение и для Новгородского княжества, и для самого Александра Ярославовича, которому на тот момент было всего 20 лет.

Ключевые письменные материалы, повествующие об истории противостояния русских и шведских войск в середине XIII века, – написанный на пергаменте Синодальный список древнейшей сохранившейся Новгородской I летописи и апокрифическая «Повесть о житии и храбрости благоверного и великого князя Александра».

Оба произведения были составлены неизвестными авторами в XIII веке, причем «Повесть» завершена практически сразу после кончины Александра Невского и захоронения его во владимирском монастыре Рождества Богородицы. При изучении жития стало ясно, что автор составил биографию князя по рассказам современников и очевидцев событий, а возможно, даже имел личное знакомство с князем.

Фактически можно утверждать, что о сражении на невских берегах в 1240 году с высокой долей достоверности рассказывают лишь два указанных письменных источника. Если в летописи о Невском сражении рассказывается довольно сухо и лаконично, с предельной фактологической достоверностью, то в «Повести» жизнеописание князя более художественное, дополненное колоритными историями очевидцев и детальными описаниями участников битвы.

К примеру, в «Повести» описывается, как старейшина тех земель Пелгусий накануне знаменательного сражения увидел пророческое видение. На рассвете ему привиделась ладья, в которой стояли благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб, стремящиеся помочь Александру Ярославовичу в скорой битве. Автор жития подробно разбирает символизм видения. Ладья — символ Церкви. Рассвет — начало христианского подвижничества князя Александра.

В статье 6748-й летописного Синодального списка, рассказывающего о событиях с марта 1240 по февраль 1241 года, указано, что на территории, находящиеся во власти Новгородского княжества, напали иностранные войска. Основной процент захватчиков составляли шведы. Также в составе войск были норвежцы (норманны), западные финны (емь), которых новгородцы называли тавастами, и представители финно-прибалтийских племен суоми (сумь). Общая численность вражеского войска предположительно достигала 5000 человек.

Сомнение у историков вызвало участие в Невской битве норвежских воинов. Ведь в 1130–1240 годах Норвегия была раздираема гражданскими войнами, а конкретно в период Невского сражения на норвежских землях король Хакон Хаконарсон подавил восстание герцога Скуле Бардссона, государству было не до военных походов. Еще нужно учитывать, что в течение двух десятилетий до Невского сражения Швеция и Норвегия периодически вступали в военные конфликты. Кризисное время в истории Норвежского королевства завершилось лишь в 1241 году.

Участие тавастов также вызывает некоторые сомнения, ведь в 1240 году западные финны еще не подчинялись скандинавскому королевству. Лишь после военного похода шведского короля Биргера Магнуссона в 1249 году тавасты стали частью Швеции.

Цель Невской битвы — определить сферы влияния в районе Ладожского озера и Новгородских земель. Именно на эти территории претендовали шведы. Удивление у историков вызывает то обстоятельство, что шведское войско остановилось в междуречье Невы и Ижоры. Вероятно, планировался крестовый поход, призванный насадить христианскую веру языческому карельскому населению, проживающему на невских берегах. На это намекает и тот факт, что в военном походе значились епископы. В частности, некоторые исследователи говорят о первом известном финском епископе Томасе, который организовал тавастов и суоми воевать на стороне Швеции.

О предводителе похода шведов на Неву у российских исследователей есть два мнения: либо это был регент Биргер Магнуссон, либо его кузен Ульф Фаси. Однако Магнуссон стал шведским правителем лишь в 1248 г., а в 1240 г. Швецией управлял именно Фаси, хотя политическое влияние Биргера уже в тот период было чрезвычайно большим.

Ученый Николай Иванович Костомаров предположил, что Магнуссон вообще не фигурировал в Невском сражении. Есть и иная точка зрения: ученые, изучавшие скелет Биргера, обнаружили на глазничной кости след укола холодным оружием. Возможно, эта травма была получена именно в Невской битве, так как в летописном источнике указано, что Александр Ярославович «возложил королю печать на лице острым копьем».

Судя по историческим письменным источникам, причаливающие корабли шведов были замечены дозорным пунктом ночью на 15 июля 1240 года либо в междуречье Невы и Большой Невки, либо на южном побережье невской дельты, где сегодня находится исток реки Фонтанки. Шведы успели добраться до междуречья Невы и Ижоры, где приступили к сооружению привала, но закончить работу им не удалось.

В Новгородской I летописи указано, что 15 июля 1240 года новгородское войско добралось до места расположения шведов. Историки полагают, что частично ополчение новгородского князя, как и шведское войско, прибыло на кораблях. Скорее всего, Александр Ярославович был уведомлен о вражеском нападении до 10 июля, поскольку успел собрать приличное войско. Из этого следует, что шведы высадились на невских берегах примерно 5 июля.

Сражение на берегах Невы 15 июля началось около 10 утра. Вражеская флотилия расположилась по руслу реки Ижоры на некотором расстоянии от стоянки. Дружина Александра Ярославовича подобралась к врагу с юго-восточной стороны. Новгородский князь сформировал два отряда. Первый, состоящий в основном из пехотных воинов, атаковал вражеские силы, протянувшиеся вдоль речного берега. Второй конный отряд обрушился на разбитый шведами лагерь. Застигнутые врасплох шведы кое-как построились, но было уже поздно выстраивать хоть какую-то стратегию.

Битва происходила несколькими волнами. На летописных страницах четко указано, что Александр Невский одолел шведского полководца в сражении верхом на лошадях. Со стороны новгородцев в великой битве было немало отличившихся воинов. Так, посадник Сбыслав Якунович поразил врагов невероятной силой. Орудуя топором, он буквально рассекал шведский боевой строй. И это при том, что на момент Невской битвы Якуновичу было уже 55–60 лет.

Боярин Гаврила Алексич, преследуя высокородного вражеского воина, прямо на лошади вскочил на шведский корабль. Враги скинули его в реку, но Гаврила и не думал сдаваться. Позже Алексич проявил героизм в сражении с шведским командиром в самом пекле Невской битвы. Отметился и княжеский ловчий Иаков Полочанин, который стал героем Невской битвы за то, что сумел разрушить боевой порядок врага.

Среди простых дружинников тоже были истинные герои. Так, один из командиров пехотного отряда по имени Михаил, собрав команду, затопил три шведских корабля вместе с находящимися на борту воинами. Еще один новгородец по имени Савва разрушил стоящий в шведском лагере шатер полководца, тем самым подняв боевой дух товарищей. А некий Ратмир, служащий при князе, был окружен неприятелями, но не сдался, а предпочел неравное сражение.

Александр Ярославович в Невской битве располагал пятью дружинами: собственной княжеской, тремя новгородскими и одной ладожской. Исход битвы в пользу новгородцев был предрешен благодаря внезапному и удачному удару дружинников князя Александра по вражеской стоянке. Если верить летописям, полководец Александр Невский потерял в битве 20 человек. Шведские же потери составили несколько сотен бойцов. Захватчикам было приказано до рассвета 16 июля убраться восвояси.

В «Повести» описывается интересное событие: после битвы шведы прощались с погибшими соратниками. Они уложили покойников в корабли, которые направили вниз по невскому руслу. Новгородские воины с интересом следили за этим скандинавским обрядом, но препятствовать ему не стали.